Шаньда — взгляд изнутри. Часть 2

Сегодня, уважаемые друзья, мы поговорим о месте, без которого как-то не мыслится жизнь преподавателя вуза — о кафедре.

С организацией жизни в российских университетах мы хорошо знакомы, теперь настало время посмотреть, как же устроен рабочий быт наших восточных коллег. И в качестве примера возьмем хорошо знакомую мне кафедру русского языка и литературы Института иностранных языков Шаньдунского университета, где, собственно, я и проработал уже полтора учебных года.

Сразу же придется заметить, что понятие «кафедра» я disney bounce house применяю в данном случае по аналогии, так же как и понятие «факультет», ибо в Институте иностранных языков официально указывается Отделение русского языка и литературы, но мои коллеги-китайцы сказали, что проще всего будет использовать привычные для меня понятия. Просто соедините в своем воображении кафедру русского языка, кафедру литературы, поставьте во главе всего декана без заместителей (кстати, это как нельзя более соответствует историческому значению латинского слова «декан», так как под рукой китайского руководителя как раз 10 человек), и вы получите китайскую кафедру-отделение-факультет.

Вторая особенность заключается в том, что кафедра, которую каждый российский преподаватель считает домом родным, ибо проводит на ней довольно много времени, обживает, как может, пытается придать официальным стенам капельку уюта и тепла — так вот, для китайского работника кафедра — это просто рабочий офис и ничего более. Абсолютно ничего. Никаких теплых чувств или эмоций. Кафедра и кафедра. Комната и комната.

Соответственно, и обстановка на кафедре в китайском вузе крайне аскетичная. В начале этого учебного года нас переселили на новое место, выделив аудиторию в два раза большую по размеру. Как я понял, до нашего переезда это была обычная учебная аудитория, расчитанная на группу в 25-30 человек.

О прежнем назначении аудитории напоминает учебная доска, разрисованная напоследок студентами. На фотографии видны следы переезда, сейчас кафедра выглядит  чуть поухоженнее, но не более того. Классная доска в настоящее время закрыта четырьмя металлическими шкафами для хранения необходимых учебных материалов. Мне также был выделен шкафчик с тремя полками, и, глядя на это роскошество, я с грустным вздохом вспоминаю родную кафедру в России, где, сколько я себя помню, лаборанты и преподаватели дружно стараются изыскать еще хоть немного свободного пространства.

Посреди кафедры мы наблюдаем прямоугольное подобие «Круглого стола Артура», окруженное легкими офисными стульями. У каждого преподавателя, конечно, есть свое место, но обычно на это не обращается особого внимания, если человек зашел на несколько минут, то присаживается на ближайшее свободное. Возле стены стол с необходимой современной оргтехникой. Слово «современная» стоит подчеркнуть, ибо за все время работы я не видел в Шаньдунском университете компьютера старше трехлетнего возраста.  На стене висит обязательный кондиционер, без которого в летний период существование весьма затруднительно.

А теперь в двух словах объясним причину такого спокойного отношения китайских коллег к основному рабочему месту. Все очень просто. Дело в том, что это не основное рабочее место, это лишь вспомогательная комната. Основное рабочее место — учебная аудитория, где проводятся занятия, а на кафедру китайский преподаватель может не заглядывать неделями, делая исключения только для собраний. Если российский преподаватель привык приходить утром на кафедру, оставлять там верхнюю одежду, брать нужные материалы для занятий, узнавать новую рабочую информацию, обсуждать с коллегами назревшие вопросы, в перерывах между занятиями выпивать чашку чая или кофе, отогреваясь после пары в прохладной аудитории, то китайскому коллеге все это чуждо. На занятия он приходит в конкретную аудиторию, верхнюю одежду он снимает там же, если снимает вообще, так как зимой (да и поздней осенью и ранней весной, когда еще или уже не работает отопление) в аудиториях весьма прохладно. Нужно отметить абсолютную лояльность китайских университетских правил к верхней одежде. Начнем с того, что раздевалок нет в принципе. Кроме того, настоящий китаец рождается в пуховичке, живет в пуховичке и умирает в нем же. Я, конечно, шучу, но… в каждой шутке есть доля истины. Поэтому, если вы и попробуете пойти наперекор пословице о чужом монастыре и своем уставе, попросив снять верхнюю одежду, то реакция студентов будет вежливо-озабоченная »А не захворал ли наш дорогой вайцзяо?» Воистину, только глупец насаждает свои убеждения людям другой культуры.

Все необходимые материалы китайский преподаватель носит с собой на флешке, так как в каждой (подчеркиваю, в каждой!) аудитории есть компьютерная система с проектором, рабочая информация рассылается сразу на электронную почту и дублируется на сайте университета, а чай наши восточные коллеги носят с собой либо в термосе, либо в специальной пластиковой бутылочке… Ох, эти бутылочки! Какая-то национальная религия! Множество множеств бесчисленных их!  Кстати, насчет религии я, может, и погорячился, но определенная вера существует. Знаете какой китайский совет раздражает иностранцев больше всего?  — «Пейте побольше воды!» Вы услышите эти слова, если заболели, кашляете, чихаете, температурите, жалуетесь на усталость, на плохое настроение… Короче говоря, вот она панацея! «Пейте побольше воды!» Этот совет стал своеобразным девизом у иностранных коллег, хором повторяющих его к месту и не к месту.

Соответственно, часто приходится наблюдать  жутко простуженного студента, который, пытаясь приостановить приступ кашля, глубокомысленно пьет из его родной пластиковой бутылочки давно остывшую воду, температурой  сравнявшуюся с окружающим воздухом, ибо в воду (пусть даже ледяную) он верит, а к лекарствам, особенно химическим, относится со страшным недоверием и подозрением. Но как я уже много раз говорил, о китайской медицине в другой раз. Отмечу лишь, что в одном китайцы — настоящие молодцы: по всей стране в общественных местах установлены автоматы по бесплатной раздаче горячей и холодной воды. Тот, кто путешествовал, знает, насколько ценна бывает чашка горячей воды.

Пора заканчивать письмо, но хочется сделать это на приятной ноте. Несколько дней назад, ожидая подвоз заказанных шкафов для кафедры, мои коллеги сложили всю имеющуюся учебную литературу на полу аккуратными стопочками. На следующий день я, как делаю это обычно по старой российской привычке, зашел на пару минут на кафедру после занятий и… Часто бывает так, что ты еще не видишь глазами, а сознание уже толкает тебя: «Вот! Смотри! Да смотри же!», и, сфокусировавшись на зеленом пятнышке, ты вдруг чувствуешь, как по сердцу и душе пробегает радость узнавания, и с уст твоих само срывается тривиальное: «Не может быть!»

Может! Еще как может! Передо мной, возглавляя башню из ученых работ, лежала хорошо знакомая мне, прочитанная от корки до корки еще в студенчестве, перечитанная несколько раз в аспирантско-ассистентской поре, книга моего научного руководителя, моего Учителя - доктора филологических наук, профессора, заведующего кафедрой русского языка филологического факультета Курского государственного университета Александра Тимофеевича Хроленко!

Словно теплый ветер с Родины легонько взъерошил волосы и согрел холодную кожу. Иногда так нужно получить какой-то знак свыше, ощутить поддержку, осознать, что Небо все еще помнит о тебе.

Ну, а для того, чтобы конспирологи не сочли эту фотографию неудачным апрельским розыгрышем, в доказательство помещаю еще одну, где я весь такой китайский, на китайской кафедре китайского университета с книгой российского профессора в руках:

На мой вопрос «Откуда?»  было приятно услышать от китайского коллеги в ответ: «А ты думал, мы сидим за 9000 километров от вас и не интересуемся российской наукой? Мы внимательно изучаем все, что лучшее, что у вас выходит в печать».

Засим я откланиваюсь до следующего письма.