Голландские неожиданности

Не шалю, никого не не трогаю, починяю примус.

Кот Бегемот

В общем, эпиграф более-менее (за вычетом примуса) описывает начала моих двух прогулок по голландским городам, в ходе которых произошли весьма любопытных натолкновения. Итак, обе истории подробнее.

Первая приключилась во время моего первого же приезда в Лейден. Вышел из вокзала, сориентрировался по карте у выхода, где старый город, иду, гуляю, глазею по сторонам. Через некоторое время приближаюсь к самому центру — площади, на котрой стоит самая известная лейденская церковь — собор Петерскерк (про нее я тут уже писал).

Так вот, тихая мирная голландская улица старого города:

И вот сорершенно абсолютно неожиданно на стене — стихи по-русски. Т.е. самом историческом центре голландского Лейдена — во всю стену стихотворение Марины Цветаевой «Моим стихам, написанным так рано…» на ее родном языке (хотя снизу и прикреплена табличка с переводами на голландский и английский):

Как потом выяснилось — стихов на стенах лейденских домов много — это специальный проект «Стихи на стенах», затеянный организатором художественных мероприятий (до этого проекта он руководил художественной галереей, кофейней и джаз-кафе) Беном Валенкампом (Ben Balenkamp) и художником Яном-Виллемом Бруинсом (Jan-Willem Bruins), основавшими специально для этого фонд «За кадром» (Stichting TEGEM-BEELD). Всего с 1992 по 2005 год стены домов по всему Лейдену украсило 101 стихотворение на 30 языках. Но первое было — именно цветаевское и именно на русском.

Да, и кстати, дом, на котором оно написано — тоже не просто дом, а лейденская книжно-историческая достопримечательность. На первом из фото выше видна вывеска — «Templum Salomonis» (т.е. «Храм Соломона»), так называлась библиотека в доме жившего ровно на этом самом месте в конце XIV века юриста и библиофила Филиппа ван Лейдена (Filips van Leiden, 1328-1382), а сейчас тут — самый известный в городе букинистический магазин, действующий под тем же именем с 1894 года (магазин, действительно, совершенно замечательный — это я как человек, ушедший оттуда нагруженный достаточным количеством не самых распространенных книг, подтверждаю). 

Ну а вторая история произошла два года спустя в Амстердаме. Опять таки, иду, не шалю, никого не трогаю (примуса по-прежнему нет) поздним вечером, или, скорее, ранней ночью, в гостиницу. Причем через площадь в квартале, в котором раньше не был. На ней виднеется какой-то памятник, а перед ним — толпа. Издали, в темноте, такое впечатление, что митинг, что ли. Нет, я конечно, не шалю, никого не трогаю, но все равно проходить рядом с каким-то ночным митингом как-то опасливо. Но! Что-то как-то тихо, ни шума, ни шевеления. Подхожу поближе — угу, понятно почему шевеления нет: это никакие не нарушители общественного порядка, а наоборот — ночной дозор. В смысле «Ночной дозор», тот самый, рембрандтовский — только бронзовый:

А площадь оказалась площадью Рембрандта, и памятник на заднем плане — ему же. Но, между прочим, и тут без «русского следа» не обошлось — авторы этой скульптурной группы — московские скульпторы Михаил Дронов и Александр Таратынов. Надо сказать, что мне повезло её увидеть (весной 2007) на наиболее уместном месте — так как как, простояв на площади Рембрандта с 2006 по конец 2009 года, «Ночной дозор 3D» отправился в турне по разным городам. Но, пишут, сейчас он опять вернулся в Амстердам.