Истории про трех бургомистров

И хоть из тех трех, о которых пойдет речь, общеизвестен (со школы еще) только один, имеет смысл рассказать и о двух других — ибо  главный результат их деятельности как раз заметен всем, кто посещает когда-то возглавляемые ими города. Итак, по порядку.

Магдебург: Отто фон Герике

Любому школьнику Отто фон Герике (Otto von Guericke) прежде всего известен как автор опыта по доказательству существования атмосферного давления — «Магдебургских полушарий» (кстати, не только школьнику, и не только физику — см. в стихотворении Борхеса «Я — неожиданное воскрешенье, // Двух Магдебургских полушарий…»).

Но магдебуржцам он дорог не только этим. Дело в том, что, получив в Лейпцигском университете общегуманитарное, а университетах Йены, Лейдена, Англии и  Франции юридическое и инженерное образование, он начал в 1626 году работать в строительном департаменте при городском совете. Но в 1631 году города практически не стало — шла Тридцатилетняя война и после осады город был полностью разрушен, а его население почти полностью вырезано (около 25 тысяч человек из доосадных 30 тысяч). В немецких язык даже вошел глагол «магдебургизировать» (magdeburgisieren), описывающую подобное отношение к побежденным. А само событие получило прозвище «Магдебургская свадьба» (Magdeburger Hochzeit) — ибо символ города, подвергшегося насилию со стороны имперских войск, — Дева Магдебурга.

Так что в 1632 году тридцатилетний Отто фон Герике, получивший должность главного инженера по строительству крепости, был вынужден возглавить не только восстановление стен, но и строительство всего города. А попутно еще и заниматься дипломатической службой, дабы обеспечить своему городу хоть  какую-то передышку, чтобы восстановить мирную жизнь.

И преуспел в этом настолько, что в 1646 году был избран бургомистром Магдебурга и работал им еще 30 лет, не только способствуя процветанию города, но и активно занимаясь общегерманской дипломатией (в частности, фон Герике участвовал в подписании Вестфальского мира, завершившего Тридцатилетнюю войну).

Кстати, прямо за старой ратушей стоит одно из немногих сохранившихся зданий Магдебурга XVII века — церковь Св. Иоанна (Sankt-Johannis-Kirche), которую восстанавливали после 1631 года опять таки во время руководства Отто фон Герике строительным процессом, и в которой он был похоронен (был — так как церковь была разорена солдатами Наполеона).

Собственно, сейчас в Магдебурге, действительно, мало что осталось от улиц и зданий, отстроенных при Отто фон Герике. Ибо, кроме Тридцатилетней войны, город был снова разрушен во Вторую Мировую, а потом потом еще и пострадал от ГДРовского «архитектурного соцреализма». Так что некоторое представление о старом городе дают лишь отдельные кварталы вдоль набережной Эльбы — там, где с XI века стоит бывший монастырь Богородицы (Kloster Unser Lieben Frauen),

бульвар на месте бывшей крепостной стены, с музеем, посвященным большей частью Отто фон Герике, в последеней оставшейся башне «Kiek in de Köken» (что на местном диалекте означает «Посмотрите на кухне», т.е. на литературном немецком Guck in die Küche - так как из башни была видна кухня местного архиепископа),

и Магдебургский собор (Magdeburger Dom)

Ну а самое известное научное достижение Отто фон Герике тоже удостоилось отдельного памятника, только современного:

Брюссель: Карел Булс

Вообще-то я совершенно не поклонник Брюсселя — на мой личный взгляд он какой-то несуразно-аляповатый, новые страхолюдно-коробкообразные дома впихнуты между более симпатичными старыми, портя весь вид.

Но одно хорошее место в Брюселе таки есть — это центральная площадь Grote Markt (собственно, название это означает большую рыночную площадь) и ее ближайшие кварталы-окрестности.

Так вот, это украшение бельгийской столицы и, вообще, одну из самых впечатляющих площадей Европы, так бы никто сейчас и не смог увидеть, если бы не Карел Франс Гомаар Булс (по фламандски, а он и был фламандцем, Karel Frans Gommaar Buls; впрочем, учитывая двуязычность страны, он же Шарль Франсуа Гомер Булс, Charles François Gommaire Buls) — бургомистр Брюсселя в 1881-1899 годах.

А дело было в том, что тогдашний бельгийский король Леопольд II решил перестроить город, полностью сломав его исторический центр — с одной стороны, в силу моды на прямолинейно-перпендикулярную планировку, а с другой — дабы пополнить личные доходы, пользуясь переделом земельной собственности (вообще стремление этого короля извлекать персональную выгоду из всего, от Бельгии до Конго, было притчей во языцех всей современной ему прессы от Европы до Америки).

Но тут он нарвался на Булса, который еще членом парламента заработал репутацию персонажа, на редкость упертого в осуществлении своих представлений о том, как должны идти дела. А представления эти состояли в том, что он, во-первых, реально начал делать страну двуязычной (а не просто разделенной на Фландрию и Валлонию, где говорят на разных языках), например, не только попросту оставив на работе в брюссельской полиции только тех, кто владел обоими языками, но и создав в Брюсселе систему фламандских школ, а во-вторых, не только поддержав создание первых в Бельгии светских школ для девушек, но и, пользуясь властью бургомистра, введя в них, высшую, предуниверситетскую, ступень.

Так что Булс активно мешал ломке исторического центра как бургомистр, активно скандалил как член парламента и активно, будучи довольно талантливым публицистом, писал эссе по искусству городской планировки (например его «Эстетику города», L’Esthetique des Villes можно прочитать не только по французски, но и в современном ему английском переводе; Карел Булс, между прочим, будучи сыном ювелира, не только получил начальное художественное образование в этой области на родине, но и изучал искусство в Италии и Париже). Сим и победил.

Лиссабон: Жозе Грегориу да Роза Араужу

В своем трактате «Эстетика города» Карел Булс, обсуждая Брюссель, неоднократно упоминает Лиссабон, как пример города со схожей топографией — сочетанием холмов, склонов и низин. А одна из знаковых черт Лиссабона как раз именно тогда и появилась благодаря тогдашнему (1878-1886) бургомистру города, Жозе Григориу да Роза Араужу (José Gregório da Rosa Araújo).

Прямо через год после того, как он возглавил городской Совет, да Роза Араужу предложил проложить вместо полуразвалившихся окраинных улочек  и пустырей широкий проспект, взяв за образец Елисейские поля в Париже. Совет возразил, что у города на такое масштабное строительство денег нет, получив в ответ резон, что деньги есть у него (а до попадания в городской совет да Роза Араужо сколотил весьма и весьма приличное состояние на табаке, хлопке, а также возглавляя кредитную организацию Crédito Comercial).

В результате, за счет бургомистра, и был проложен «проспект Свободы» — avenida da Libertad, самая впечатляющая улица современного Лиссабона.

Особенно он впечатляет, если, как я ферале 2012 года, прилететь, сев в самолет при -25 градусах, а выйдя при +15. И там — пальмы!

А еще  там самые художественные в городе тротуары.

 И живописные фонтаны: